Философские размышления

Решение обнародовать собственные философские рассуждения, которым разве чуть меньше лет, чем мне самому, было принято после чтения книги Робина Колингвуда "Идея истории". При чтении оказалось, что некоторые его мысли созрели у меня самостоятельно, поэтому они должны чего-то стоить. Однако возникает желание в чем-то Колингвуда дополнить и в этом уже есть определенный риск. Пойти на такой риск позволяют проведенные мной исследования, результаты которых покойному Колингвуду были неизвестны, но я не сомневаюсь, что он бы их интерпретировал лучше, чем это сделаю я.

Философия – не наука и от науки отличается тем, что она связана с заинтересованностью человека результатом собственного философствования. Правда, в разной степени такая возможность присутствует в научной деятельности почти всегда, но в философии она выражена больше всего. Хорошим примером этому является существование марксистско-ленинской философии в форме диалектического и исторического материализма как унитарно-монистической системы. Советские философы не признавали науками генетику, кибернетику, сравнительное языкознание, но тем не менее они сами себя философами считали, равно как и значительная часть всего советского общества. Если кто-то и хотел, все равно не мог доказать ложность этого учения, потому что философия – это такая форма общественного сознания, которая вынужденно допускает плюрализм, полифонию творческого мышления.

Именно с такими мыслями я начинаю философствовать, опираясь на результаты собственных предысторических этногенетических исследований. Я убежден, что предыстория является предпосылкой и базой философии истории. Кроме того, я еще инженер и, соответственно, имею инженерное мышление и это не мало. Поскольку мои работы не признаются, то причиной этому может быть одна из двух – либо они слишком противоречат общепризнаным истинам, или представляют собой сплошную глупость. И в этой дилемме тоже содержится для меня определенный риск.

Колингвуд определяет назначение истори так:

… история предназначена "для" самопознания человечества. Существует общее мнение, что человеку важно познать самого себя, и это означает познать не только свои особенности, то чем она отличается от других людей, но и свою природу как человека. Познать себя – это, во-первых, познать, что такое быть человеком, во-вторых – познать, каково это быть человеком такого вот типа, как ты, и в-третьих, – познать, что значит быть человеком, которым есть только ты и никто больше, кроме тебя. Познать себя – это узнать, на что ты способен, а поскольку никто не знает своих возможностей, пока не попробует что-то сделать, то единственной способ это узнать – посмотреть, что человек уже сделал (Колінгвуд Робін Дж., 1994, 70).

Прочитав внимательно эти строки я осмеливаюсь сделать первое дополнение к мыслям Колингвуда. Он говорит одновременно и о конкретном человеке, и о человеке вообще. Однако каждый человек настолько индивидуальнен, что обобщить его природу проще, если все множество людей типизировать по каким группам, а уже после этого переходить к познанию человечества в целом. Поскольку из наших исследований следует, что Господь Бог замыслил человеческое общество как сложную структурированную систему, которая включает в себя отдельные народы, к чему нужно относиться как к неизбежной данности, то познание человечества должно начинаться с познание отдельных народов. Познать их всех для нас непосильная задача, поэтому мы, как украинцы, должны сосредоточиться на самих себе. Поэтому в цитируемом пассаже Колингвуда заменим слова "человек" один раз на "украинец", а второй раз на "украинский народ".

Если мы верим в то, что Бог создал человека, то он сделал это с какой -то целью, о которой можно только догадываться. Но можно утверждать, что процесс создания человека продолжается, потому что человек за время своего существования существенно изменился. И эти изменения дают основания говорить, что человек совершенствуется. Очевидно создание и совершенствование человека должны вписываться в весь процесс творения Вселенной, и человек на определенном этапе своего развития должен выполнить какое-то Божественное задание на Земле в рамках этого процесса, и это задание должна быть более серьезным, чем просто прославление Бога, иначе бы это было сведение Его до уровня человека. История человечества является общим актом творения Бога и Человека, и в этой концепции нет ничего нового, но она требует конкретизации, как это сделал в сое время Арнольд Тойнби:

Эпизодичность и эфемерность участия человека в земной истории искупляется, когда он получает возможность сыграть свою роль на Земле как добровольный помощник Бога, чья власть над всем придает Божественной вес и значимость ничтожным и жалким без него человеческим усилием (Тойнбі Арнольд Дж., 1995, 108).

Но чтобы стать "добровольным помощником" надо понять идеи Бога, по которым Он творил этот мир, осознать именно то, что сделал Он и что сделал Человек и проанализировать, не противоречат ли какие-либо деяния Человека деянием Бога. Согласно словам одного из Отцов Церкви святого (в православных церквях блаженного) Августина (354 – 430) каждый человек находит доказательство существования Бога в своей собственной душе и, соглашаясь с этим, все же надо признать, что в наше время уже мало доказать себе существование Бога, надо понять и Его "логику". Но в словах этого древнего философа присутствует и та истина, что каждый человек может понять Бога в своей душе. Поэтому, для самого автора убедительным является то, что в процессы эволюции на Земле, в формирование человека и человеческого общества заложены некоторые идеи, носителем которых может быть только Высшей разум, потому что случайная их реализация в природе невероятна. Одной из таких идей, например, может быть половая организация форм жизни, которая обеспечивает обмен генами как основу и залог изменчивости, наследственности и естественного отбора в органическом мире. Эта идея может быть продолжением первичного разделения пустоты на положительную и отрицательную материальные частицы при приложении к ней кванта энергии. Из факта такого разделения следует, что его мог осуществить только Высший разум, будучи оновременно носителем и властелином бесконечной энергии. Эта логика была недоступна известным атеистам прошлого из-за отсутствия у них необходимых знаний, но "голос минувшего" находит отклик и в наше время в силу обычного преклонения перед признаными в свое время авторитетами.

Отсюда следует очередное дополнение к мыслям Колингвуда. Целью истории должно быть не только познания человеком самого себя, отдельных народов, но также и познания Бога, на что неоднократно указывал кардинал Любомир Гузар, считая, что Он явил себя в образе Исуса Христа и поэтому познание Бога следует начинать именно с познания Христа. Наверное, много даст и история религий в их взаимной связи при допущении того, что каждая из них была создана во взаимодействии Бога и человека. Однако познание Бога как Творца мира является одновременно познанием истины. В таком случае мы имеем точнее уяснить себе сущность истины. Кант определял истину как соответствие знания с его предметом, но ставил вопрос, как найти всеобщий и верный критерий истины для всякого знания и пришел к выводу, что такого критерия быть не может.

Сущность истины зависит от того, что именно мы хотим познать, а мы можем познавать закономерности явлений природы, события и предметы. Потребность в знаниях может иметь в основе практический интерес, но может исходить из желания познать непонятное. В последнем случае это не поиск истины, а стремление к душевному комфорту. Человек чувствует себя неуверено или даже испытывает страх в непонятном ему мире. Любое, более-менее правдоподобное объяснение может обеспечить ему комфорт независимо от того, насколько оно близко к истине. Проще говоря, истина не всегда интересна и не всегда полезна в опредеденнах условиях или в определенное время. Правдоподобность объяснения зависит от имеющихся знаний человека, и это определяет развитие процеса познания. Если полученное объяснение непонятного явления удовлетворяет человека в достаточной мере, он будет противиться новому, которое только усложняет его жизнь. В результате всему новому ищется не подтверждение, а опревержение, поэтому процесс познания идет так тяжело. И в любом случае объем знаний об объектах познания может быть полным или частичным. Полными могут быть знания о факте конкретного события (рождение, смерть человека и под.), о некоторых свойствах предмета (твердый, жидкий, газообразный и пр.), однако чаще всего наши знания являются неполными, поэтому дать общее определение истины невозможно. Когда истина бесспорна, то дискуссии о ней бесполезны и выражение "в споре рождается истина" справедливо далеко не всегда. Если бы ученики спорили с Исусом Христом, христианская вера не сформировалась бы. Конечно, каждый человек волен спорить о чем угодно, но если мы ищем истину, то определенные условия должны быть установлены. Мы можем спорить о том, горит ли лес или нет, но не можем спорить горит ли спичка или погасла. В соответствие с этим определение Хадеггера "сущность истины открывается как свобода" (Хайдеггер М. 1991, 20) не может иметь абсолютный характер.

Для повседневной жизни полезно придерживаться мнения, что суждения об истине должны иметь не двоичный характер "да-нет", а троичный "да-неизвестно-нет", "да-безразлично-нет", "положительно – нейтрально – отрицательно". Филосовский термин "вещь в себе" хорошо отвечает этому принципу, но на практике используется редко, даже в научной среде не всегда. К примеру именно "кот Шредингера" корошо демонстривует основное положение квантовой механики, но при этом умалчивается о троичности ситуации.

История взаимодействия Бога и человека при творении мира должна соответствовать процессу творения наиболее адекватно. Господь, создавши человека, продолжает совершенствовань его психофизические качества ограниченные определенными моральными нормами. Если уклониться от этого направления, мы выйдем на ложный путь. Отсюда следует, что освещение истории должно быть ориентировано именно с такой точки зрения и ни в коем случае не быть подчиненной какой-либо идеологии, что мы наблюдаем в нашем мире довольно часто.

В самом начале я писал, что философия не наука исходя из общих рассуждений. Агрессивная политика России доказала это со всей очевидностью. Появление этого абсолютного зла не мог предсказать ни один современный философ, так же, как и не мог предвидеть, что Запад окажется настолько беспомощным, что растеряется перед угрозой новой мировой войны. Да и как не растеряться перед чертом выскочившим из табакерки? Тут любая философия бессильна, нужен практический разум

Отдельные самоуверенные болваны еще стараются задержать в болоте либеральной демократии поддавшиеся на ее демагогию народы и гистерезис массового сознания не позволяет ему это осознать. Можно сколько угодно обвинять Россию в том, что она не переосмыслила тиранию сталинизма, а Запад в беспечности и непонимании закономерности развития русского государства, но нужно согласиться, что Россия имеет преимущество в том, что сохранила практический разум для использования бессилия Запада.

Если коротко сказать, то Россия сохранила естественную структуру человеческого общества и лишь для обмана масс имитирует свою демократичность. Западные общества тоже структурированы, но структурированы по надуманной системе, в основе которой лежит якобы природное равенство людей. Эту привлекательную идею впервые высказал Жан Жак Руссо, не предполагая возможность эволюции животного общества в человеческое. А равенство среди животных даже представить себе трудно. Среди животных действует принцип старшинства, то же самое было в человеческом обществе. Правда этот принцип действует и поныне и в некоторых областях успешно, но развилась система формирования авторитетных людей исповедующих не вечные, а преходящие или даже модные ценности.

При демократической структуре общества успех имеют люди обладающие не деловыми, а психологическими способностями. В результате в правительстве оказываются лица умеющие хорошо говорить, то есть обманывать массы, но оказывающиеся беспомощными в критической ситуации. Западные общества имели успех потому, что в них развилась неофициальная и потому неконтролируемая структура деловых людей исповедующих узкий спектр ценностей, среди которых есть и примитивные, и надуманные. Интересы собственного государства ей чужды.

Эта структура твердо придерживается своих принципов и практически контролирует правительства. Попытки вести свою линию жестоко пресекаются, этому убийство Кеннеди является хорошим примером. И глупейшая его версия официально поддерживается. В России творится то же самое, но соответствующая структура является официальной, что все-таки сдерживает проявление ее преступного характера. По крайней мере, она действует в интересах государства.

Петр Олещук, который резко критикует сформировавшуюся в течение многих лет западную политическую элиту, не может себе позволить критиковать сформировавшиеся на Западе формы правления, как это насмеливаюсь делать я. Однако он указывает что, эту элиту составляют люди, которые научились избегать ответственности за принятые решительные действия. Это принципиальный недостаток демократии, ибо при ней не предусмотрена личность личность, которая не боится ответственности за принятое решение, если оно даже ошибочное. Такая личность имеется при автократии, но такую личность найти непросто, ибо она должна обладать очень высокими моральными качествами. Однако если такая личность имеется, то может быть использована форма правления, объединяющую в себе и демократию и автократию. Эта форма называется Regimetum mixtum – смешанное правление. В ней на автократической позиции должна находиться личность из особой среды и имеющая особые права.

Близкую форму правления к Regimetum mixtum представляет конституционная монархия в Великобритании. Она может быть усовершенствована и принята для осуществления демократическим путем. Сложнее создать такую среду, в которой могут воспитываться высокоморальные люди. Это может быть религиозная секта или клан аристократов, существование которых предусмотрено конституцией.

Колингвуд считал, что отвечать на вопрос о предмете, методе и ценности истории должны только специалисты. Почему я, не будучи специалистом-историком, берусь за это дело, я уже ответил.