Язык, ономастика, мифология

Поскольку в научном мире господствует концепция об иранской этничность скифов, то соглашаясь с этим, надо полагать, что скифами могли быть только предки осетин и (или) курдов. Осетины никогда не покидали Восточную Европу, а по данным анализа Скифского ономастикона среди населения Припонтийских степей были курды, которые согласно данным иранской топонимики в какой-либо время имели свои поселения на Правобережной Украине. С другой стороны топонимика и археология убеждают нас в том, что скифами были предки булгар. При таких условиях есть необходимость разобраться в отношениях осетинского, курдского и чувашского языков (последний должен быть очень близок к языку булгар)

В чувашском языке имеется достаточно много слов, которым можно найти соответствия в иранских языках или даже сразу в нескольких из них, но наиболее многочисленными являются чувашско-курдские лексические параллели. Некоторые из них иногда с соответствиями в других иранских языках представлены в таблице

Таблица15. Курдско-чувашские лексические параллели

Без сомнения, предки курдов и протобулгар должны были проживать в тесном соседстве на Правобережной Украине довольно долгое время. Как толкования некоторых имен ономастикона, так и чувашско-курдские лексические параллели позволяют предположить, что какая-то часть населения Правобережья скифской эпохи говорила на диалекте пракурдского языка, который мы будем для удобства называть просто курдским языком. Вопрос, каким образом предки курдов со своей прародины на водоразделе между Десной и Окой попали в Западную Украину и какое они имеют отношение к скифам, рассматривается в разделе "Киммерийцы". Здесь же для окончательного решения вопроса об этнической принадлежности скифов мы обращаемся к скифской мифологии.

Начнем с известной от Геродота легенды о происхождении скифов. Согласно этой легенде первым человеком в когда-то пустынной стране был Таргитай, сын Зевса и дочери бога реки Борисфена (Геродот, IV, 5). Специалистам известно, что древнетюркский *a рефлексировался в чувашском языке как u. В тот же время древнетюркский *g перешел в чувашском в v, который совместно с соседним гласным дает дифтонг, а в нашем случае ă (Рона-Таш А., 1987-1, 45-47). Приняв во внимание эту закономерность, Таргитай можно объяснить как "свадьба богов” при чув. турă "бог" и туй "свадьба". Эта свадьбу можно отнести к известной в мифологии категории "священных браков" первопредков (Левинтон Г.А., 1991. Том 2, 422-423). У Таргитая было три сына: Липоксай (Λιποξαισ), Арпаксай (Αρποξαισ) и Колаксай (Κολαξαισ). В. И. Абаев полагал, что второй частью этих имен является -ксай и выводил ее от ир. *xšaya “царь-властелин” (ав. xšayā- "сверкать, блестеть"), а имени Колаксай давал такую этимологию: *Xola-xšaya “Солнце-Царь" (Абаев В. И., 1965, 35). Первая часть восстановленного имени вызывает сомнение при отсутствии засвидетельствованного ир. *xola, хотя есть в некоторых иранских языках xor/xur "солнце". Сам Абаев считал переход r → l для иранских языков нехарактерным и искал ему объяснения (Там же, 36), но позднее в другой работе все-таки признал, что «первая часть не ясна» (Абаев В.И., 1979, 310) Два других имени обычно объясняют как Гора-царь и Глубина-царь, что позволяет видеть во всех именах связь с элементами мироздания – верхним, средним и нижним мирами (Дудко Д. М., 1988, 66).

Однако есть еще и другая возможность интерпретации всех трех имен на базе чувашского языка. В Первую очередь обращает на себя внимание тюрк. arpa "ячмень" (чув. урпа) и, далее, типично тюркское сай, которое, как и ксай, может быть второй частью всех трех имен. В таком случае эти имена можно разделить на две части и так: Арпак-сай, Колак-сай и Липок-сай. Чув. сăй "угощение" вместе с arpa ситуативно хорошо подходит к имени Таргитай, поскольку ясно, где свадьба, там и угощение. Таким образом, Арпаксай – это "угощение из ячменя”. Появление эпентезы к, очевидно, мотивировано сходством звучания с двумя другими именами. В соответствии со смыслом слова arpa также колак и липок должны иметь значение таких предметов, из которых можно приготовить какое-нибудь блюдо. Вместо колак может подойти с учетом значения чув. кайăк "птица", поскольку чув. а может отвечать др.тюрк. o, а чув. ă – др. тюрк. a (Рона-Таш А., 1987-1, 47), единственное возражение может вызвать несоответствие л → й. В чувашском языке др. тюрк. l сохранился, потому этот переход здесь как будто не является закономерным, но в принципе он довольно распространен в других языках. С другой стороны, имеется семантически близкое чув. кăлăк "наседка", что увеличивает вероятность перевода Колаксай как "блюдо из птицы". Что же касается имени Липоксай, то, возможно, оно несколько искажено Геродотом или его информатором. Наверное, Липоксай должно было бы звучать как Паликсай, тогда бы первая часть имени хорошо отвечала др.тюрк. balyk "рыба" (совр. чув. пулǎ). Следовательно, на свадьбе богов было подано три блюда – угощение из птицы, ячменя и из рыбы. Первое бы отвечало скифским представлениям о "верхнем мире", второе бы относилось к "среднему миру", а третье – к "нижнему". Такое олицетворение элементов мироздания лучше отвечает идее, потому что понимания горы как "среднего мира" можно признать только с большой натяжкой. Гора скорее бы подошла к понятию "верхнего мира".

Чувашская народная космогония представляет мир в форме трех надземных ярусов, а саму Землю – квадратной. Такое представление в целом соответствует Збручскому идолу, с которого мы начали разговор. По форме он разделен на три яруса и имеет в сечении квадрат. И, как оказывается, чуваши до сих пор древние верования представляют в форме круглых и четырехугольных тотемных столбов. Альбом с фотографиями скульптур этнокультурного парка «Сувар» в Чебоксарах наглядно это демонстрирует. Среди нескольких десятков деревянных фигур можно найти несколько таких, которые имеют отдаленное сходство с Збручским идолом (см. фотографии выше).

Так же, используя чувашскую лексику можно объяснить и имена всех скифских богов. Наиболее почитаемая у скифов богиня, которая соответствует целомудренной греческой Гестии, богине домашнего очага, носила имя Табити, которое можно объяснить как "та, которая дала обет безбрачия", имея в виду чув. тупа ту "давать клятву". У чувашей до сих пор сохранился обычай "тупа ту" (давать клятву верности при бракосочетании).

Надпись, сделанная чувашскими рунами на алтаре древнего святилища на Днестре, расшифровывается именно так. Есть и другое толкование имени Табити на тюркской основе – тюрк. таб "род, племя" + ити "госпожа, царица” (Кадырджиев К.С., 1983, 141). Объяснение очень сомнительное из-за сазвучия с чув. йытă "собака".

Справа:Интерьер булгарского пещерного святилища на Днестре возле села Стенка. Зарисовка автора. 1989 г.

Греческим Зевсу и Гее, по Геродоту, соответствуют скифские Папай и Апи, имена которых можно понимать как "дед" и "баба", то есть "прародители" в соответствии с чув. папай "дед" и чув. эпи “баба-повитуха”. Кадырджиев отмечает:

Скифская основа Папай семиотически и фонетически полностью соответствует чувашскому варианту папай „дед, гром” → Папай тура "бог грома"(Там же, 142)

Функции греческого бога Аполлона разнообразны, но наиболее часто он выступает как стреловержец, губитель (Лосев А.Ф. 1991. Том 1, 92-95). В скифской мифологии ему соответствует Ойтосир, имя которого можно понимать как "тот, что накликает беду” (чув. айта “призывать” и шар "беда"). Имя скифской богини Аргимпасы, с которой соотносится греческая богиня плодородия Афродита, можно пояснить с привлечением чув. арăм "жена" или ăрăм "заклятие" и пусă "поле". При определенном допущении можно объяснить и имя скифского бога Тагимасада, который соответствует греческому Посейдону, властитлю морей и всех водных стихий. В свое время Посейдон, стараясь погубить Одиссея, разбил его плот, поэтому в данном случае могут иметь интерес чув. такана "корыто" (возможно, ранее "лодка") и шăт "продырявливать".

И, наконец, о легендарных амазонках. Это имя (от гр. Αμαζων) известное нам от Геродота и означает воинственных женщин, всадниц. В соответствии с древнегреческой народной этимологией оно объяснялось как α-μαζωσ “безгрудая” (μαζωσ – гр. поэтически “грудь”), поскольку амазонки, как говорится в одном из греческих мифов, отрезали себе правую грудь для того, чтобы лучше стрелять из лука. Объяснение интересное, но оно не совсем удовлетворяет ученых. Можно дать другое объяснение, используя лексику чувашского языка, тем более, это загадочного название созвучно этнониму “алазоны”, который можно расшифровывать как «пестрые люди» (чув. ула «пестрый», çын “человек”). Приняв во внимание чув. амă “самка, матка”, мы находим объяснение слову амазонка – “мать человека (людей)”. Геродот объясняет происхождение савроматов от брака амазонок со скифами и пишет:

“… а амазонок скифы называют ойорпата, а это название означает по-гречески убийцы мужей, поскольку ойор – это на их языке мужчина, а пата – убивать” (Геродот, IV, 110-116).

Таким образом, Геродот четко указывает на два скифских слова ойор и пата и дает их значения. В современном чувашском языке ăйăр означает “жеребец”, а патак – “палка”. Первое слово могло означать также и “самец”, а поэтому и “мужчина”. Второе слово может быть производным от незафиксированного чув. пата “бить, убивать” (в других тюркских языках такие слова есть). Другое наименование амазонок ορμαται дает основание для дальнейших рассуждений, поскольку есть чув. ar „мужчина”. В таком случае и вторая часть слова -ματα должна была бы иметь значение „бить, убивать”. В чувашском языке такого слова не найдено, но оно могло происходить от *bata-. В тюркских языках переход b в p и m одинаково возможен, поэтому в протобулгарском языке могло существовать слово *bata, которое в разных диалектах перешло либо в pata, либо в mata. Тогда славянские слова з корнем –бат- (батог, батувать и др.), которые до сих пор не имеют надежной этимологии, могли быть заимствованы из булгарского. Вряд ли амазонки существовали на самом деле, но эта легенда тоже в определенной степени подтверждает булгарское происхождение скифов.