Савроматы

О савроматах известно со времен Геродота и из его описания представляется, что это был единый этнос, ибо он не указывал на то, что в их состав входили различные племена. Позже Плиний отмечал, что савроматы – это греческая форма названия сарматов и ничего не писал об их этническом единстве:

С этого места (от устья Дуная – В.С.) все народы в основном скифы, хотя различные их части занимают земли, прилегающие к побережью, в одном месте геты, называемые римлянами даками, в другом сарматы, называемые греками савроматами. (Pliny, 1961, IV, 80).

Представление о тождественности названий савроматов и сарматов дожило до наших дней, но если и делалось различие между этими двумя народами, оба они считались ираноязычним. После того, как были получены данные свидетельствующие о преобладании среди скифов булгар, и в ираноязычности савроматов возникло сомнение. В поисках ответа на вопрос об их этнической принадлежности было выдвинуто предположение о том, что они, так же, как и сарматы, были предками современных венгров (Стецюк Валентин, 2000: 32-35). В ходе дальнейшего изучения этого вопроса стало ясно, что савроматы и сарматы – это разные категории.

Различие между сарматами и савроматами видел уже М.И. Ростовцев, приводя тому довольно веские доказательства, такие как, например, наличие признаков матриархата у савроматов и их полное отсутствие у сарматов (Harmatta, 1970, 9). Со временем выводы Ростовцева были оспорены другими учеными с привлечением свидетельств античных авторов, того же Плиния.

Рассматривая вопрос об этнической принадлежности савроматов и сарматов более глубоко, будем иметь в виду известный в научной среде факт, что античные историки не заботились о корректности используемых этнических названий или понимали их весьма своеобразно:

Гуннов часто называли скифами, аваров и булгар, наоборот, гуннами, готы, а за ними иногда даже славяне назывались гетами; и легендарные библейские Гог и Магог выступают на географических картах вплоть до позднего средневековья (Pohl Walter, 2002, 4).

Скифами во времена князя Святослава называли даже русов, в частности Лев Диакон. (Диакон Лев, 1988). Следовательно, следует осторожно относится к свидетельствам древних историков, когда дело идет об идентификации отдельных народов на окраинах цивилизованного мира. В целом среди ученых преобладает мнение, что савроматы, о которых писал Геродот, и сарматы более поздних историков являются одним и тем же этносом, по крайней мере, что они генетически родствены. Причинами предполагаемого тождества савроматов и сарматов являются не столько та же территория расселения и сходный кочевой образ жизни описываемых историками народов, сколько схожие этнонимы. Надежная расшифровка названий народов могла бы прояснить этническую принадлежность, но этимология данных греками названий Σαυρωμαται и Σαρμαται для двух народов, населявших в разное время Северное Причерноморье, остается темной. Не ясным остается также, является ли название "сарматы" упрощением бывшего ранее в употреблении "савроматы" или это слова совершенно разных корней. Очевидно, оба слова являются сложными и именно вторая их часть – мат представляет для расшифровки большие трудности. Чаще рассматриваются варианты его индоарийского происхождения, например:

Можно высказать предположение о сложном характере распространенного в этно­нимии суффиксального комплекса -mata (Σαυρωμαται, Ευρομαται, Σαρμαται, Ιξομαται, Ιαξαμαται), состоящего из суффикса притяжательности *-ma- и показателя собира­тельной множественности *-ta (из суффикса *-t- и флексии *-a) (Шапошников А.К. 2005, 34).

Если же расширить поле поисков северекавказскими языками, то можно найти чеч. мотт "язык, речь", которое могло значить и "народ", а Е. Крупнов приводит также для этого слова значение "место" (Крупнов Е.И. 2008). Присутствие чеченцев в Северном Причерноморье рассматривается в статье "Печенеги и мадьяры". Однако для первой части слов "савромат", "сармат" в чеченском языке ничего подходящего не обнаружено, а она допускает самое различное толкование, тем более, что имеются другие похожие этнонимы – савиры (сувары), северяне (северь), себеры, сербы, к которым можно добавить слова со значением "сосед, друг, приятель", происходящие от герм. *gabūr "житель", "хозяин" (рус. сябёр, укр. сябер, блр. сябр и многие другие). Можно предполагать также иранское или тюркское происхождение слова, ибо для него неплохо подходят иранские слова со значением "всадник" (перс. sävar, курд. suwar, шугн. sawor и др.). В таком случае вторая часть слова должна была означать "народ, люди", т.е. "народ всадников". С определенными фонетическими трудностями можно привлечь к рассмотрению ир. mard «человек». Если в словосочетании savar-mard второе r выпало ради удобства произношения, то это толкование можно принять, но тогда савроматы не могли быть иранцами, ибо такое название народу всадников могли дать соседи, сами всадниками не являвшимися. Из тюркских языков для объяснения этнонима можно привлечь минимум три слова, имеющих такие значения как "дуть, веять" (тур. sovurmak, узб. sovormoq, тат. суыру, чув. сăвăр и др.), далее, "сурок" (чув. савăр) и, наконец, "круп лошади, шкура лошади" (каз., тат. савыр, карач. сауру и др.). Скотт Литтлтон и Линда Малькор привлекают для объяснения названия савроматов гр. σαυροσ „ящерица”, предполагая, что это пресмыкающееся могло быть тотемом племени (Littleton C. Scott, Malcor Linda A. 2000, 13).

Рассмотривая разные возможные варианты происхождения названия нельзя не обратить внимания на существование в Передней Азии древнего народа субир, название которого может родственным слову шумер. Тогда разгадка происхождения всех подобных этнонимов может уходить глубоко в историю и для текущих исследований не иметь особого значения.

Об этническом составе Скифии помогает судить карта древней топонимии (см. ниже), расшифрованной с помощью разных языков, предполагаемые предки носителей которых могли проживать в Скифии и на прилегающей территории. Особенно для нас важной является топонимия осетинского происхождения для того, чтобы опровергнуть распространенное мнение о преобладании ираноязычных предков осетин среди всего населения Северного Причерноморья. Соответствено и савроматы считаются одним из иранских племен. Очень важная для установления истины тема осетинской топонимии детально рассматривается отдельно, здесь же мы остановимся на наиболее убедительных случаях. В целом вся совокупность осетинских топонимов отражает путь движения осетин со своей прародины в бассейне Сожа (см. раздел Иранские племена в Восточной Европе в эпоху бронзы) к местам их теперешнего обитания на Кавказе. Основные "этапы большого пути" намечает цепочка следующих топонимов:

Орс, река, лп Нугри, лп Оки.

Оскол, река, лп Сев. Донца, города Старый Оскол и Новый Оскол в Белгородской области.

Халань, река, лп Оскола, лп Сев. Донца, села Большая и Русская Халань на ней – ос. халон "ворона".

Калитва, несколько населенных пунктов, содержащих это слова, реки Черная Калитва, пп Дона и Белая Калитва, лп Северского Донца

Томаровка, пгт в Белгородской области России.

Малакеево, село в Вейделевском районе Белгородской

Царевка, два села в Луганской области (Новоайдарский и Троицкий районы).

Азов, Азовское море и город Азов

Батайск, город в устье Дона

Тамаровский, хутор в Приморско-Ахтарском районе Краснодарского края.

Анапа, курорт на берегу Чёрного моря, Россия.

Геленджик, курорт на Черноморском побережье Кавказа.

Сочи, курорт на Черноморском побережье Кавказа.

Архыз, село в Зеленчукском районе Карачаево-Черкесии, Россия.

Небольшая часть осетинских топонимов как будто отделяется от основной полосы и идет по реке Ворскле до Днепра. Ими с натяжкой могут быть Котельва, Кобеляки и Царичанка. Здесь же отмечено несколько топонимов греческого происхождения: Абазовка, Коломак, Маначиновка, Полтава, Стасы, Тахтаулово. Присутствие греков в этих местах расматривается в разделе Древние греки и италики на территории Украины и России. Таким образом греки и осетины вступили в какое-то в время в тесный контакт, что подтверждается греческо-осетинскими лексическими соответствими, которые подает В.И. Абаев в Историко-этимологическом словаре осетинского языка. (Абаев В.И. 1958-1989). В качестве примера можно привести следующие: ос. мылазон "темный" – гр. μελασ "черный", ос. мæсыг "боевая башня" – гр. μόσ(σ)υν "деревянная башня".

Очевидно, в этих местах осетины задержались надолго и пребывали здесь в скифское время. Восточнее их поселений, прямо по соседству, концентрируется основная маса венгерской топонимики в бассейне рек Хопра и Медведица, то есть именно на прародине венгров (Стецюк Валентин. 1998, 46-48). Отсюда хорошо выраженная цепочка тянется в бассейну Северского Донца. По данным Геродота именно в этих местах проживали савроматы, если за Танаид принять нижнее течене Дона и реку Северский Донец. В степях Украины ничего подобного на осетинские названия обнаружено не было. Это дает основание предполагать, что основная масса осетин в после-скифское время продвинулась в Предкавказье. Однако их следы в топонимике в этих местах не проявляются, за исключением полосы вдоль берегов Азовского и Черного морей. Очевидно новые миграционные волны оттеснили осетин в горы Кавказа, а их наименования населеных пунктов и географических объектов были заменены на собственные вновь прибывшим населением.

Скифия времен Геродота

На карте красным цветом обозначены топонимы булгарского происхождения, бордовым – англосаксонского, синим – курдского, фиолетовым – мордовского, зеленым – осетинского, лазурным – венгерского, желтым – греческого. Красной линией обозначена граница Скифии Геродота.
Желтым ромбиком обозначено Бельское городище у села Куземин, которое некоторые ученые связывают с античным городом Гелон.
Красным ромбиком обозначено скифское городище возле села Хотинец в Польше.
Подробнее топонимические исследования рассматриваются в разделе "Предысторическая топонимика Центрально-Восточной Европы ".

Геродот писал о савроматском языке как об испорченном скифском. Поскольку преобладающее большинство скифов составляли булгары, заселявшие при этом Левобережную Украину, то именно они должны были контактировать с савроматами. Если принять за савроматов осетин, то осетинский язык должен был бы иметь достаточное большое сходство с чувашским. Но факты такого сходства настолько бедны, что не дают оснований говорить о какой-то близости этих языков. Имеющимся осетинско-чувашским лексическим соответствиям часто можно найти соответствие и в венгерском: чув. валак "желоб, корыто", осет. bäläg "корыто" – венг. vályú "кормушка, корыто", чув. каврăç "ясень" – осет. kärz "то же" – венг. köris "то же", чув. такана "корыто" – осет. tägäna "то же" – венг. teknö "то же", чув. чăкăт "сыр" – осет. cyxt "то же" – венг. sajt "то же". Хотя обнаруживаются некоторые сепаратные осетинско-чувашские лексические соответствия обнаруживаются, они могут относиться ко временам Хазарского каганата, когда осетины и булгары могли иметь контакты. Ими могут быть такие: осет. ärğaj "лосось" – чув. ăркай "форель", осет. gūkkū "пирог" – чув. кукăль "то же", осет. byräğ "брага" – чув. пăрака "барда", осет. tyfyl "вихрь" – чув. тăвăл "буря". То, что во времена Хазарского каганата из булгарских языков чувашского и хазарского в языки кавказских народов могло войти определенное количество слов, подтверждают чувашско-осетинские схождения, которым имеются паралелели в других языках народов Северного Кавказа.

Осетинский язык имеет явно больше связей с венгерским, что, очевидно, объясняется длительным соседством осетин и предков венгров, которых мы для упрощения изложения называем мадьярами. Несколько примеров лексических осетинско-венгерских соответствий приводит Абаєв в своем этимологическом словаре: осет. arg "цена" – венг. ár "то же", alku "торговля"; осет. avg "стекло" – венг. üveg "то же"; осет. ävzist "серебро" – венг. ezüst "то же"; осет. bud "запах" – венг. büz "смрад"; осет. käsag "рыба" – венг. keszeg "лещ"; осет. marg "яд" – венг. mereg "то же"; осет. nymät "войлок" – венг. nemez "то же"; осет. qád "дерево" – венг. gaz "лес"; осет. sak'adax "рукав реки" – венг. szakdék "ущелье"; осет. särfyn "чистить" – венг. seper "мести"; осет. säv "широкий" – венг. sáv "полоса", осет. tūldz "дуб" – венг. tölgy "дуб" и др. (А. Абаев В. И., 1958-1989). К этому можно еще добавить осет. kar "возраст" – венг. kor "то же", осет. cäf "рана" – венг. seb "то же", осет. cavd "удар" – венг. sötni "бить".

Топонимия не засвидетельствовала продолжительного пребывания основной массы осетин на берегах Дона. Этому противоречит принятая этимология его названия, якобы происходящего от ос. don "вода, река". Однако могло быть наоборот – нарицательное осетинское слово произошло от имени собственного Дон. Апеллятив don в значении “вода, река” изо всех современных иранских языков имеется только в осетинском, хотя в Авесте зафиксировано также похожее слово dānu- "течение, поток, река". Осетинский очень далека от языка Авесты, который посуществу является литературным и в нем нередко присутствуют заимствования из древнеиндийского. Согласно моим подсчетам по данным этимологического словаря иранских языков, примерно 10% слов Авесты не имеют соответствий в одном из иранских и некоторые имеют соответствие только в одном языке. Язык Авесты нельзя воспринимать как древнеиранский и слово dānu- следует считать заимствованием др.-инд. dǎnu "капающий, капель, роса", иначе надо было бы предположить, что исконное иранское слово в значении "река" исчезло из всех иранских, кроме осетинского. Уже это кажется сомнительным, тем не менее, делается вывод, что во времена Геродота и позже осетины проживали продолжительный период в причерноморских и приазовских степях и именно они дали название Дону. Рассмотрим подробнее этот вопрос.

Для поняття "река" (иногда “море”) в иранских языках имеется распространенное в большинстве из них слово в обобщенной форме darja, которое происходит от и.-е. der- "бежать, течь" (ав. drāvaya-). Странным образом, в этимологическом словаре иранских языков для соответствующено иранского корня dār-: dar для него приводится лишь одно соответствие ос. lædyrun “давать стечь жидкости из сосуда” (Расторгуева В.С., Эдельман Д.И. 2003. Том 3, 343). Перс. darja, курд. derya, тал. dǝryǝ, гил. deryå, афг. dajav не рассматриваются как принадлежащие к этому корню, так и к корню dānu, представленный в этом словаре только только осетинским don “река”. Однако оно должно было бы относиться к другому индоевропейскому корню, обозначающему в большинстве случаев не текучую воду, а растопленый жир или сало (др.-гр.δημοσ, алб. dhjamё, курд. don), влагу вообще (арм. tamuk), капли воды (д.-инд. dǎna, dǎnu), а в немецком даже глину (Ton). Распространенность слова darja позволяет поставить вопрос, почему иранцы назвали Дон именно Доном, а не Дарьею и не являются ли осет. don производным от названия Дона? Выход из этой сложной ситуации дает возможность этимологизации этого названия на материале тюркских языков.

Древнее название Дона Ταναισ зафиксированное у Геродота и Страбона, похоже на др. тюрк. *tanas “спокойствие, тишина” (чув. тăнăç “спокойствие, мир”, каз. таныш “то же”, тат. тын “тихий” и др.) У Дона до сих пор сохранился эпитет “тихий” и в некоторых тюркских языках он и называется тāн (Радлов В.В., 1905, т. 3, 1052). Таким образом, название Дону как спокойной реке дали тюрки, которые издавна жили на его берегах, а иранцы, только переняли от них это название, хотя начали произносить его несколько иначе. Можно предполагать, что носители какого-то иранского языка, больше всего похожего на язык Авесты и которые после тюрок длительное время заселяли берега Дона, обобщили его собственное название к более широкому значению "река". В осетинском, очевидно, произошла контаминация древнего индоевропейского и тюркского значений.

Если принять во внимание свидетельство Геродота о языке савроматов как об испорченном скифском, то им должен быть какой-то тюркский, близкий древнебулгарскому. Осетинский язык, будучи иранским, на язык скифов-булгар не похож совершенно, а курды, язык которых является родственным осетинскому, оставались на Правобережье. Европеоидный облик некоторых тюркских народов говорит о том, что их предки все время находились на территории Европы. Другого места в Европе как Северный Кавказ и Предкавказье для их поселений просто нет. Весьма возможно, что с савроматами нужно связывать какой-то тюркский этнос. Однако следует рассмотреть и другой вариант.

Теперь мы знаем, что в скифские времена в бассейне Днепра и Дона должны были проживать племена древних булгар, курдов, будины (мордва), англосаксы, балты, мадьяры, предки осетин, черемисы и еще одно или два дпугих финно-угорских племени. Иордан же в своей работе "О происхождении и деяниях гетов" писал о племенах, населяющих определенную часть Восточно-Европейской равнины, следующее:

После того как король готов Геберих отошел от дел человеческих, через некоторое время наследовал королевство Германарих, благороднейший из Амалов, который покорил много весьма воинственных северных племен и заставил их повиноваться своим законам…Покорил же он племена: гольтескифов, тиудов, инаунксов, васинабронков, меренс, мордент, имнискаров, рогов, тадзанс, атаул, навего, бубегенов, колдов .(Иордан, 1960, 116)

Попробуем разобраться в его свидетельстве. В оригинале перечень выглядит так: Golthescytha Thiudos Inaunxis Vasinabroncas Merens Mordens Imniscaris Rogas Tadzans Athaul Navego Bubegenas Coldas. Переводчица и комментатор Иордана указывала, что "латынь Иордана неправильна и грамматически иногда совершенно непоследовательна" (там же, 9). В связи с этим предполагается, что названия некоторых племен искажены. Такая возможность принята во внимание, но только в одном случае была допущена неоднократно повторяемая другими авторами интерпретация сочетания Thiudos Inaunxis как Thiudos in Aunxis. Соглашаясь с такой поправкой, остальные имена расшифровывались в оригинальном виде, но для этого был привлечен более широкий круг языков в надежде найти другое толкование спорных случаев в тех языках, которые обычно оставались без внимания в пользу иранских. Здесь подразумеваются в первую очередь тюркские, финно-угорские, германские, балтийские, славянские языки, а также языки народов Кавказа.

Уже до анализа приведенных Иорданом наименований племен сразу бросаются в глаза такие соответствия: меренс – финно-угорское племя меря (марийцы, которых мы тут называем черемисами), мордент – мордва. Наименование голтескифов выглядит германским (напр. гот. gulđ “золото”), поэтому это могут быть “золотые скифы", или “царские скифы" (предположительно англосаксы). В сочетании Thiudos in Aunxis первым словом, очевидно, является множественное число готского þiuda "народ", in – предлог "в", а Aunxis – название местности, которое может иметь балтийское происхождение (лит.auksas “золото”). Это могло быть общим названием мелких племен, но Иордану могло казаться собственным, а на вторичное упоминание золота также следует обратить внимание. Васинабронки – слово выглядит славянским (ср. р., укр. васнь “спор, раздор”, ч., слвц. vášeň “страсть”, пол. bronić, ч. brániti “оборонять” и т.д.). Для расшифровки названия имнескаров хорошо подходит мар. имне “конь”, а сочетание sk часто передавало звук š в языках, не имеющих этого звука, в частности в латинском, на котором писал Иордан. В таком случае для второй половины слова подходит мар. шар “волос”, т. е. название племени было “конские волосы”. О длинных волосах у скифов речь идет в разделе "Аланы-англи-саксы". Название народа "тадзанс" может быть расшифровано при помощи разных языков, но ни одна расшифровка не выглядит достаточно убедительной. Атаул(ы) – скорее всего какое-то тюркское племя (ср. тюрк. at “имя” ata “отец” тат. atauly “именной”, карач. уллу ата “родоначальник”). Навего – возможно, какое-то племя, названное англосаксами – др.-анг. næfig "бедный". Название народа бубегенов тоже может иметь англосаксонское происхождение – др.-анг. bū "жилище", "строение", beag "круг, кольцо". С помощью венгерского языка хорошо расшифровывается название племени колдов – венг. koldus “нищий”. Так же, как и навего, название колдов не может быть самоназванием, а отражает предубежденые отношения между разными племенами. Название племени рогов может быть отнесено к германскому племени ругиев.

Кроме этих, покоренных готами племен, в Северном Причерноморье были и другие племена. Их названия Иордан приводит позднее в связи с нашествием гуннов:

Лишь только они (гунны – В.С.) перешли громадное озеро, то – подобные некоему урагану племен – захватили там алпидзуров, алцилдзуров, итимаров, тункарсов и боисков, сидевших на побережье этой самой Скифии. (Иордан. Перевод и комментарии Е. Скржинской. 1960,126).

Все названия племен, приведенные здесь, расшифровываются только при помощи тюркских языков. Алпидзуры – чув. ulăp “исполин”, jura, "ребенок", çура, т.е. "дети исполинов"; алцилдзуры – чув. алчăр “косоглазый” , т. е. "косоглазые дети", что могло относиться к людям монголоидной внешности (ср. расшифровку наименования сарматов); итимары – чув йытă “собака” (др. тюрк. it), ăмăр “грудь животного”. Название тункарсов входит в группу этнонимов и антропонимов, содержащий в себе компонент со значением "гусь" (например, хазары – “люди-гуси” от тюр. qaz „гусь”, er „муж, мужчина”; казахи – „белые гуси” от тюр. qaz и aq „белый” и др.). Очевидно, это не случайно, потому что, к примеру, в кельтской мифологии гусь является символом воиственности и нередко сопровождает бога войны (Botheroyd Sylvia und Paul F. 1999). В данном случае для тюркского tun/tyn “тихий, спокойный” подходит тюрк. *qař (qarz) “гусь” (теперь qaz). О существовании в древнетюркском языке шипящего вибранта в нашей работе речь шла уже неоднократно. Название боисков, очевидно, содержит древне-тюркское boj (тур. boy) “племя, род”. В таком случае название племени должно звучать как бой-иски, где для второй части слова хорошо подходит тюркское eski/iski “старый”, т.е. “старый, первоначальный род”.

Мы установили, что на Правобережье Днепра в скифские времена пребывали предки курдов. Однако Иордан упоминает в своей работе "вероломное" племя росомонов. Именно они могут быть выпавшими из виду предками курдов. С определенными трудностями название племени может быть расшифровано при помощи курдского языка, но оно необязательно могло быть самоназванием. Свое название росомоны могли получить от соседей, в частности от англосаксов, ибо оно может быть расшифровано как "народ всадников" при др.-англ. hros/hors "конь" и mann "человек". Небольшое фонетическое несоответствие может быть объяснено тем, что до Иордана название дошло уже в искаженном виде. Однако имя коварной росомонки Сунильды звучит совершенно по-германски и подобные имена германских женщин известы, несмотря на то, что др.-англ. hild, др. исл. hild-r "война, борьба" как будто не подходит для женского имени. В то же время имена ее братьев Сара и Аммия не получили убедительной расшифровки. Все это позволяет говорить лишь о присутствии в Северном Причерноморье англосаксов, не более.

Учитывая расшифровки названий племен, приведенных Иорданом, южную часть Восточно-Европейской равнины могли населять древние булгары (предки современных чувашей), еще нескольких тюркских племен, мордва, англосаксы, балты, адыге, славяне, осетины, мадьяры, черемисы. Ранее мы пришли к выводу, что булгары это скифы, курды – алазоны, англосаксы – невры и меланхлены, мордва – будины, осетины – ирки (см. Скифия: Толкование сведений античных историков. Как видим, те же племена присутствуют, но их названия меняются.

Большая группа германских заимствований в осетинском языке происходит не от контактов с готами в степях Причерноморья, а была воспринята в более ранние времена, когда предки осетин заселяли бассейн Сожа по соседству с германской территорией. Когда под давлением балтов предки осетин оставили свою прародину и двинулись на юго-восток вслед за иранскими племенами талышей, гилянцев, белуджей, и мазендаранцев, которых мы обозначаем общим именем киммерийцев, то они остановилсь на границе лесостепи в верховьях Северского Донца и Дона. Здесь они должны были соседствовать с мордвой, и это соседство нашло определенное отражение в осетинском языке (например, осет. limän «друг» хорошо соответствует морд. ломань «человек»). Очевидно, от основной массы иранцев праосетины были отрезаны булгарами и мадьярами, которые, расширяя свою территорию, могли массово переходить на правый берег Дона до Северского Донца, оттесняя киммерийцев в приазовские и прикубанские степи.

После такого анализа рассмотрим вопрос, кто еще кроме тюрков, может быть связан с савроматами. Имеющиеся в нашем распоряжении данные дают основания предположить, что савроматами могли быть именно мадьяры. Нужно сказать, что утверждение Геродота о подобии языка скифов и савроматов нельзя понимать исходя из наших современных представлениях о теперешних венгерском и чувашском. В то время относительное число общих слов в этих языках было значительно большим, чем сейчас, поэтому предки чувашей и венгров могли понимать друг друга без труда (Feist Sigmund, 1924, 11). Отсюда у информаторов греческого историка могла возникать иллюзия подобия скифского и савроматского языков. Можно также со вниманием отнестись к мнению хазар, считавших себя родственными в первую очередь уграм (Артамонов М.И. 1962, 114). Тюркский элемент в венгерском языке настолько силен, что среди ученых 19-го ст. продолжалась упорная дискуссия о принадлежности венгерского языка либо к финно-угорским, либо к тюркским языкам. Вопреки усилиям Янаша Шайновича и Самуеля Дьярмати, в Венгрии хотели лучше быть в родстве с тюрками, нежели с вогулами и остяками (Joki Aulis, 1973, 28). Только относительно недавно взяли верх сторонники его финно-угорского происхождения венгреского языка. Дело осложнялось тем, что заимствования тюркского происхождения в венгерском языке распадались на несколько слоев, а слова самого древнего слоя по звучанию напоминали монгольские. Например, при общетюркском öküz "бык" венг. ökör "то же" больше напоминало монг. üker. Только значительно позже было выяснено, что древние тюркские заимствования в венгерском языке имеют чувашский характер. Вывод специалистов можно сформулировать словами Золтана Гомбоча:

Древнетюркские заимствования в венгерском имеют такую специфическую, присущую только им звуковую форму, которая заставляет считать их источником чувашский, точнее, ту рано отделившуюся от тюркской семьи ветвь, наследником которой являются язык нынешних чувашей и которую можно назвать древнечувашской (Гомбоц Золтан. 1985-1, 26).

Даже тот факт, что в некоторых случаях венгерским словам можно найти соответствия только в монгольском языке, не имеет большого значения, поскольку древнетюркский словарный состав остается известным в недостаточной мере (Там же, 29). О масштабах тюркского фонда в венгерском З. Гомбоц писал следующее:

Из 225 бесспорных заимствований или допустимых сопоставлений для 90 слов венгерского языка выявляются чувашские соответствия (Там же, 40).

Со времени написания этих строк (тридцатые годы прошлого столетия) усилиями исследователей представленные выше цифры существенно увеличились, но по-прежнему считается, что тюркизмы в венгерском языке следует разделять на заимствования из пратюркского (а, возможно, даже из прототюркского) и на тюрко-булгарские элементы (Лигети Лайош, 1985, 113-114). Н. Егоров полагает, что в венгерском языке можно найти сотни тюркизмов с ярко выраженными булгаро-чувашскими признаками (Егоров Н. И., 1987, 24). Его мнение могут подтвердить и исследования Г. Корнилова, который нашел чувашские соответствия более чем двумстам венгерских слов только с начальными a, b и c (Корнилов Г. Е., 1973), и А. Рона-Таша, который подготовил список древнетюркских заимствований в венчерском языке численностью в 450 слов (Рона-Таш Андраш, 2005, 114). Однако нужно иметь в виду не только сами общие соответствия венгерских и чувашских слов, но и их внешнее и внутреннее сходство:

Соответствующие венгерским borz, cötkény, gyom, irö, kecske, kucsiny, szücs слова имеются и в других тюркских языках, но соответствующие венгерские производные формы и оттенки значений можно обнаружить только в чувашском языке (Гомбоц Золтан. 1985-1, 40).

Тюркологам известно, что в чувашском языке на месте древнетюркских – k, -g мы имеем древнечувашский спирант γ, который в заимствованиях из тюркского в венгерский язык выпадает: borz ← *borsuγ, kút ← *kutuγ, однако остается непонятным, почему в других древних заимствованиях из тюркского конечное – k остается: árok, hurok, köldök (Палло Маргит К. 1985, 80). Этот факт может быть объяснен тем, что последние заимствования происходят с тех времен, когда все тюрки еще пребывали в Восточной Европе, а мадьяры были их соседями, а примеры с выпаданием конечного -k происходят от контактов с булгарами во времена Хазарского каганата.

Собранный из разных источников Список венгерских слов чувашского происхождения приводится отдельно. Вот некоторые из него примеры:

borjú «теленок» – чув. пăру «теленок»;

borz «барсук» – чув. пурӑш "барсук";

búza «пшеница» – чув. пăри "полба";

csel «хитрость» – чув. чее (чейе) «хитрый»;

csúszik «скользить» – чув. шуҫ «скользить»;

disznó «свинья» – чув. сысна «свинья»;

eke «плуг» – чув. ака «плуг, пахота»;

ész «ум, разум» – чув. ăс "ум, разум";

gyaláz «ругать» – чув. кулăшçă "смеяться";

gyárt «производить» – чув. çурат "родить";

gyékény «рогоз» – чув. кикен "чемерица";

gyermek «ребенок» – çармăк "молодой";

gyertya «свеча» – чув. ҫурта "свеча";

gyom «сорняк» – чув. ҫум "сорняк";

gyöngy «жемчуг» – чув. ĕнчĕ "жемчуг";

gyümölcs «фрукт» – чув. çимĕç "еда, кушанье";

gyűrű «кольцо» – чув. çĕрĕ "кольцо";

hangya «муравей» – чув. хăнкăла «клоп»;

iker «близнец» – чув. йĕкĕреш «близнецы»;

ír «писать» – чув. çыр «писать»;

kapzsi «корыстолюбивый, жадный» – чув. кӳпен "жадный";

kicsi «маленький» – чув. кĕçĕн "младший";

komló «хмель» – чув. хăмла "хмель";

köpeny «плащ» – чув. кӗпе «платье»;

kőris «ясень» – чув. каврăç "ясень";

kút "колодец" – чув. *kutuγ "колодец";

láp «болото, трясина» – чув. лап «лощина, низкое место» ;

lepke «бабочка» – чув. лĕпĕ «бабочка»;

nyár «лето» – чув. çур "весна";

ökör «вол» – чув. вăкăр "бык";

őröl «молоть» – чув. авăр "работать, действовать" (о мельнице);

örvény «водоворот» – чув. авăр «кружиться» (о воде в омуте);

sár «грязь» – чув. шур "болото";

sárga «желтый» – чув. сарӑ «желтый»;

sarló «серп» – чув. çурла «серп»;

seper «мести» – чув. шăпăр "метла":

seprő «осадок в вине» – чув. çĕпре "дрожжи";

serke «гнида» – чув. шăрка "гнида";

serte «щетина» – чув. шăрт "щетина";

süveg «колпак» – чув. çĕлĕк "шапка";

szám «число» – чув. сум "счет";

szél «ветер» – чув. çил «ветер»;

szűcs «скорняк» – чув çĕвĕç "портной";

szűr «цедить» – чув. сĕр "цедить";

tar «лысый» – чув. тăрă 1. "вершина", 2. "чистый";

tenger «море» – чув. тинĕс "море";

térd «колено» – чув. чĕр "колено";

tinó «бычок» – чув. тына «телка»;

tükör «зеркало» – чув. тĕкĕр "зеркало";

túró «творог» – чув. турăх «варенец, простокваша»;

tyúk «курица» – чув. чăхă "курица";

vályú «корыто» – чув. валак «корыто, желоб»

Рассматривая факты языковых соответствий венгерского и чувашского языков, можно прийти к выводу, что вряд ли найдется в мире другая пара языков разных языковых семей, которая была бы так похожа одна на другую, как эти два языка. Факт этого сходства может говорить о том, что носители венгерского и чувашского языков находились в очень тесном контакте между собой в течение длительного периода, по крайней мере не одного-двух столетий. Ученые давно уже ищут время и место таких контактов, и существует мнение, что они должны были бы происходить на юге Восточной Европы:

Геоботанические данные, на важность которых впервые обратил внимание Иштван Зичи, также заставляют нас искать место венгеро-булгарских связей не в районе Среднего Поволжья, а южнее. В этом отношении решающую роль играют термины виноградарства bor "вино", szöllö "виноград", szürni "процеживать", seprö "осадок (в вине). Специфический фонетический облик последних трех слов, характерный только для чувашского языка, делает несомненным факт, что венгры познакомились с виноградарством через булгар. А северная граница культуры винограда проходит по линии Могилев на Днестре – Екатиронослав на Днепре – Серепта на Волге, то есть южнее 49-го градусу северной широты (Гомбоц Золтан. 1985-2, 46-47).

Эти и другие факты дают основания допускать, что местом венгерско-булгарских контактов был Северный Кавказ. На основании того, что древнейшими тюрками в Восточной Европе являлись булгары времен Хазарского каганата, делается вывод, что эти контакты имели место в VII-VIII вв. н.э. Однако исследования языковых процессов в те далекие времена заставляют нас сомневаться в достаточности такого ограниченного периода для чрезвычайно глубоких чувашско-булгарских влияний на венгерский язык. Зная, что тюрки присутствовали в Восточной Европе всегда от времен выделения отдельных тюркских языков из пратюркского, нельзя отбрасывать возможности отнесения времени этих влияний на более ранний и более продолжительный период.

Геродот писал, что савроматы заселяли земли за Танаисом. Если под Танаисом он принимал нижний Дон и Северский Донец, то можно полагать, что мадьяры (предполагаемые савроматы), перейдя Дон, некоторое время заселяли междуречье Дона и Северского Донца, имея одновременно контакты со скифами-булгарами и предками осетин на протяжении длительного периода, чем можно объяснить сепаратные лексические соответствия венгерского языка с чувашским и осетинским.

Этим соображениям в целом не противоречат обнаружение археологических памятников древних мадьяр в Нижнем Прикамье и Башкирском Приуралье, поскольку они появились там не ранее рубежа VI -VII вв. (Халиков А.Х., 1985, 28). Можно предполагать, что какая-то часть мадьяр могла перейти Волгу и обосноваться в бассейне Камы, но основная их часть должна была оставаться вблизи свой прародины. Остановимся на этом вопросе подробнее.

После поражения объединенного русско-половецкого войска на Калке в 1223 г., в Восточной Европе складывается новая политическая ситуация. Западные половецкие племена начинают продвижение к границам Венгрии. Старший сын короля Андраша II Бела поддерживал миссионерскую деятельность доминиканских монахов среди наступавших половцев. Их деятельность была успешной, и Бела, знавший предания о прародине венгров где-то на востоке, решил организовать ее поиски силами этих монахов. Экспедиций на восток было несколько, самая успешная была проведена в 1235 году. Монах Юлиан, принимавший в ней участие, составил о поисках подробный письменный отчет. Он сохраниля и из него известно, что в бассейне одного из притоков средней Волги Юлиан нашел людей, понимавших венгерскую речь и сохранивших предание об уходе на запад части соплеменников. В 1237 г. Юлиан уже в качестве посла был направлен к соплеменникам во второй раз. Однако к тому времени татаро-монголы уже начали свое вторжение и он к мадьярам не попал, а узнал о их судьбе из рассказов, которые слышал в Суздале. Сохранившийся второй отчет монаха содержит много противоречий и неточностей, поэтому его идентичность подвергается сомнению, но само существование "Великой Венгрии" не оспаривается. (Zimonyij István 2012, 43-50). Очевидно, Юлиан посетил местность в бассейне Суры и Свияги, правых притоков Волги, иначе бы в описании путешествия было указание о том, что „Великая Венгрия” находилась „за Волгой”, ибо переправа Юлиана на левый берег этой большой реки должна была бы быть немаловажной деталью описания его путешествия. С другой стороны, Юлиан упоминает о городе Bundaz, который некоторые исследователи связывают с Пензой, расположенной на Суре.

Подтверждением передвижения мадьяр от берегов Дона в Приуралье может служить интересный факт, на который указал турецкий ученый Осман Каратай. Он обращает внимание на подобие в названиях башкирского племени юрматы и венгерского gyarmat "колония, колониальное владение". Венгерское gy часто соответствует звуку j в большинстве тюркских языков, ç в чувашском и s в якутском. Предполагая, что звуки ç и s являются более древними, чем j, он пришел к выводу, что исходной формой для башкирского и венгерского слов является *sarmat. Отсюда следует, что сарматы и, что одно и то же, савроматы, были тюркским племенем (Osman Karatay, 2003-1, 12-13). Аргументация спорная, но не об этнической принадлежности сармат в данном случае идет речь. Важным является само башкирско-венгерское соответствие, которое прямо указывает на вторичность поселения мадьяр на Урале. О тесных связях мадьяр с башкирами много пишет также Иштван Зимони в упомянутой выше работе, и с этим нельзя спорить. На Южном Урале, в бассейнах рек Белая, Кама, Ик в VI – VIII вв. существовали две родственные культуры – кушнаренковская и караякуповская. Однако, некоторые российские ученые, считая, что их создателями были мадьяры, видят глубокие истоки этих культур в культурах лесостепного Прииртышья и Южного Зауралья эпохи раннего железного века (Халикова Е.А., Халиков А.Х. 2018, 74). В доказательство в указанной работе авторы приводят итоговые материалы исследования Больше-Тиганского могильника, которые научные редакторы публикации обобщили так:

Он (могильник – В.С.) является своего рода связующим звеном между памятниками кушнаренковского (или кушнаренковско-караякуповского) типа и могильниками степного и лесостепного пояса степей Северного Причерноморья (например, могильника у с. Манвеловка и др.), а также расположенными гораздо западнее ранневенгерскими памятниками Дунайско-Карпатской котловины эпохи «обретения родины» IX–X вв. Яркие черты погребально-поминальной обрядности и специфический вещевой комплекс дал основание первым исследователям этого памятника – Е.А. Халиковой и А.Х. Халикову – считать его древнемадьярским по культуре. На основе изучения значительной части могильника они полагали, что имеются все основания считать его погребальным памятником, оставленным населением, которое несколько позднее начало движение на запад на новую родину (там же, 4).

Движение мадьяр с востока на запад бесспорно, но истоки кушнаренковской и караякуповской культур в Зауралье в предысторию мадьяр никак не вписываются. Второй же вывод профессиональных археологов о создателях этих культур подтверждает топонимия. Следы своего присутствие в области их распространения мадьяры оставили в географических названиях, расшифровываемых при помощи венгерского языка:

Алмаш, деревня в Шаранском районе Башкортостана – венг. almás "яблочный".

Альметьевск, город в Республике Татарстан – венг. alma "яблоко" étel "еда, блюдо".

Благовар, село в Благоварском районе Башкортостана – венг. bolgár vár "булгарская крепость".

Буздяк, село в Башкортостане – венг. buzdít "одобрять".

Домбровка, деревня в Благоварском районе Башкортостана – венг. dombra "на холме".

Зай, река, левый приток Камы и село на ней – венг. zaj "шум, шумный".

Кандры, село в Туймазинском районе Республики Башкортостан – венг. kandúr "кот".

Сагадат, упразднённый посёлок Сараевского сельсовета Альшеевского района Башкортостана, теперь урочище – венг. szag "запах", adat "данные".

Шаран, село, административный центр района, на реке Шаран – венг. sáran "грязный".

Расшифровка слов Сарматского ономастикона показала, что из всего списка 16 имен (6,5%) могут иметь венгерское происхождение. Ими могут быть такие:

1. Αβνακος, Αβναγος (abnakos, abnagos), отец Абнодза (см. Αβνωζος) и Ратага (см. Ραθαγωσος) – венг. eb „собака”, nagy “большой”.

2. Αβνωζοσ (abno:zos), Ольвия, Фасмер (Абаев В.И. 1979, 284)– неплохо подходят венг. eb „собака” и nyuz „сдирать, свежевать” (вместе может быть „живодер”).

3. Βαγδοχος (baγdokhos), сын Симфора (см. Σιμφωροσ), брат Годигаса (см. Γωδιγασος) и Далосака (см. Δαλοσακος), Танаис, Латышев – венг. badogos "жестянщик".

4. Βορυσ (borus), надпись на вазах по Фасмеру (там же 1979, 284) – абсурдная надпись для вазы „бурый, рыжий” (ос. bora „бурый”). Прекрасно подходит венг. boros „винный”.

5. Γιλγοσ (gilgos), сын Мандаса (см. Μανδασοσ), Танаис (Justi Ferdinand. 1895: 115) – венг. gyilkos "убийца".

6. Γωδιγασος (go:digasos), брат Багдоха (см. Βαγδοχος) и Далосака (см. Δαλοσακος), Танис, Латышев – венг. gond "забота" и igaz "истинный".

7. Δαλοσακος (dalosakos), сын Симфора (см. Σιμφωροσ), брат Багдоха (см. Βαγδοχος) и Годигаса (см. Γωδιγασος), Тагаис, Латышев – венг. dalos "певец", agg "старый".

Dule (род. п. Dulae, аланский принц у венгерского хроникера Шимона Кезаи (Alemany Agusti. 2000, 4.43) – венг. gyula (произносится дюла) – титул второго по значимости вождя венгерского племенного союза, позднее имя.

9. Ιωδας (io:das), Пнтикапей, Латышев – венг . ivadék „потомок”.

10. Ιωδεσμαγος (io:desmagos), Ольвия – венг. ivadék „потомок” и mag „семя”.

11. Μανδασοσ (mandasos), отец Гилга (Γιλγοσ), надпись в Танаисе (Justi Ferdinand. 1895, 115) – оба имени имеют венгерское происхождене – венг. mond "говорить", mondas "изречение, афоризм".

12. Οσσιγασος (ossigasos), Танаис – венг. össz „всеобщий”, egesz „весь, целый”.

13. Ραθαγωσος (rathago:sos), отец Абнодза (см. Αβνωζος), сын Абнака (см. Αβνακος), Ольвия, Латышев – венг. ró “врезать”, tag “member” (производные от него tagos и tagozodik “разделять на части”).

14. Ρασσογος (rassogos), отец Рахойсака (см. Ραχοισακοσ), Танаис – венг. rosz "плохой", szagos "пахучий".

15. Ραχοισακος (rakhoisakos), Танаис, сын Рассога (см. Ρασσογος) – венг. ró “врезать”, haj “волосы”, часть “part”.

16. Σογος (sogos), Gorgippia, Tanais, Panticapaeum, Latyshev – Hung. szagos "odorous".

Еще несколько имен также могут иметь как венгерское, так и иное происхождение, окончательное решение должны принять специалисты. Если учитывать все данные ономастикона, то можно сдедать заключение, что активную часть населения Сарматии до гунского нашествия составляли англосаксы, булгары, предки осетин, курдов чеченцев, адыге, какое-то балтийское племя и носители венгерского языка. Именно последних по совокупноти приведенных фактов следует считать потомками савроматов. Как можно видеть, среди сарматов их было немного. Очевидно, мадьяр на прародине осталось мало после того, как часть из них мигрировала в Прикамье. Венгерские топонимы, которые тянутся вдоль Волги до устья Камы, свидельствуют о пути этой миграции:

Карновар, село в Неверкинском районе Пензенской области – венг. káron vár "разрушенная крепость".

Каносаево, село в Николаевском районе Ульяновской области – венг. kanász "свинопас".

Ульяновск (первоначальное название Синбирск) – венг. szín "цвет", pír "румянец".

Ундоры, село в Ульяновском районе Ульяновской области – венг. undor "отвращение".

Сюкеево, село в Камско-Устьинском районе Татарстана – венг. sük "узкий".

Апастово, центр Апастовского района Республики Татарстан – венг. apaszt "убавлять".

После гуннского нашествия венгры вместа с печенегами составили основную часть населения Северного Причерноморья (см. раздел Печенеги и мадьяры), а в конце І тыс. н.э. потомки савроматов мигрировали в Венгрию.