Германские племена в Восточной Европе в эпоху бронзы.

В 2011 г. в России была опубликована книга "Ранние германцы и их соседи: Лингвистика, археология, генетика" (Кузьменко Ю.К. 2011), в которой автор рассматривает семь гипотез о появлении на исторической арене германцев. Возможность их первоначальных мест поселения в Восточной Европе не принимается во внимание, несмотря на то, что она уже рассматривалась за 13 лет до этого (Стецюк Валентин. 1998.) Пока академическая наука продолжает толочь воду в ступе, мы вернемся к этому вопросу еще раз.

Прародина германцев на общей индоевропейской территории, определенная с помощью графоаналитического метода, находилась в ареале между реками Неман, Нарев, Ясельда, а восточной его границей была река Случь, лп Припяти (см. карту ниже)

Рис.24. Карта поселений древних индоевропейцев

После Первого Великого переселения народов германцы, как балты и славяне тоже, оставались недалеко от своих прежних мест поселений, хотя значительно расширили свою территорию. Это стало причиной диалектного членения их языка-предка. Принято считать, что прагерманский язык сначала расчленился на три ветви: восточную, северную и западную (Meier-Brügger Michael, 2003, 36).

Более десятка известных германских языков как продолжение этих первоначальных ветвей обычно разделяют таким образом: северная группа состоящая из датского, шведского, норвежского, исландского и фарерского языков, к западной относят английский, немецкий, нидерландский и фризский, к восточной – мертвые готский, бургундский, вандальский языки. Однако в соответствии с пятью германскими этническими группами, к которым с прошлого столетия относили виндилов, ингевонов, истевонов, гермионов, гиллевонов возможно разделение германских языков на пять групп (Жлуктенко Ю. О., Яворська Т. А. 1974, 9). Позднее было предложено несколько иное разделение германских племен: северные германцы (предки современных датчан, шведов, норвежцев, исландцев), восточные германцы (вандалы, бургунды, готы), полабские германцы (семноны, алеманы, гермундуры, лангобарды, маркоманы, квады – предки современных немцев), рейнско-везерские германцы (франки и гессы – предки современных нидерландцев, фламандцев), североморские германцы, к которым принадлежат предки современных англичан и фризов. (Schmidt Wilhelm, 1976, 45). Считается, что общий язык для всех германских племен существовал до III н. э. и его разчленение на отдельные языки произошло уже после переселения германцев в Центральную и Северную Европу (Там же, 44). Анализ германских языков графоаналитическим методом приводит нас к совершенно иным выводам.

Первоначально для анализа были привлечены такие современные германские языки: немецкий, английский, нидерландский, шведский, а также мертвый готский. Позднее материал шведского языка был дополнен лексикой других северогерманских языков, а также к исследованию был привлечен фризский. На основе анализа этимологических словарей немецкого, древнеанглийского, готского и нидерландского языков и двуязычных словарей других германских, главным образом северогерманских языков (А. Kluge Friedrich, Seebold Elmar 1989; Veen van R.A.F., Sijs van der Nicoline, 1989, Holthausen F., 1934, Holthausen F, 1974) была составлена таблица германских изоглосс. Сводные Етимологические словари-таблицы для разних языкових семей и групп, по которым велись расчеты, подаются на моем сайте "Альтернативная историческая лингвистика". Для посторения модели родственных отношений германских языков было проанализировано 2628 изоглосс, 1424 из которых оказались общегерманскими. Количество общих слов в отдельных парах германских языков представлены в таблице 10.

Таблица 10. Количество общих слов в парах германских языков

На основании полученных данных была построена схема родственных отношений германских языков (см. Рис. 38).

Рис. 38. Схема родственных отношений германских языков.

После неоднократных дополнений таблицы-словаря германских языков в схеме родственных отношений ничего не менялось. Расположение английского, немецкого, нидерландского и севергерманских языков всегда оставалось тем же, но для надежного размещения готского языка недоставало данных.

Введение в схему фризского языка существенно не помогло разрешить ситуацию. Из-за того, что в нашем распоряжении имеется только четыре надежных узла графа, достаточно точно найти для схемы соответствие на географической карте сложно – в данном случае могут быть различные варианты размещения, поскольку общее количество языков сравнительно мало. Примем размещение схемы таким образом, чтобы ареал древних англов (англосаксов) приходился на этноформирующий ареал между реаками Тетерев, Припять и Случь, тогда ареал тевтонов (назовем так предков современных немцев) попадает на ареал между Случью, Западным Бугом и Припятью, а предков нидерландцев (назовем их условно, франками)– на ареал по обоим берегам Западного Буга до Вислы. При таком размещении предки современных северных германцев (шведов, датчан, норвежцев, исландцев) должны были занимать ареал греков между Припятью, Днепром и Березиной.

Это предположение подтверждается перемещением греческого языкового субстрата в праязык северных германцев, из которого он проникает также и в украинский язык, поскольку предки украинцев занимали этот же ареал позднее.

Древним субстратным словом этого ареала является, бесспорно, *krene “колодец, источник” (укр. криниця и блр. крыніца), хотя некоторые специалисты отрицают его связь с гр. κρηνη (эольское κράννα) “то же”. Однако Г. Фриск и Ф. Хольтахаузен это слово, как и κρουνός "источник, прилив, поток, струя" ставит в связь с др. исл. hrønn "волна", др.-анг. hræn "волна, прилив, море". Очевидно, северные германцы и англосаксы переняли это слово у остатков греческого населения, а от них слово в более узком значении попало к предкам украинцев, которые добавили к слову славянский суффикс -иця, а уже у украинцев слово позаимствовали белорусы, русские и поляки. Другими примерами греческо-северогерманского субстрата могут быть следующие:

гр. βλεμμα “взгляд, глаза” – исл. blim-skakka “косить глазом” (ісл. skakka “кривизна”) – укр. блимати.

н.-гр. γλεπω ”смотрю” – дат. glippe шв. glippa “моргать, смотреть” – укр. глипати.

ісл. glop-r “ідиот” – во многих славянских языках есть слова с корнем глуп. В других германских языках такого слова нет.

гр. κωβιοσ “пескарь” (Gobio gobio) – исл. kobbi “молодой тюлень”, шв. kobbe “тюлень”) – укр. ковбик, коблик “пескарь” , блр. ковбель “то же” Похожие слова есть в балтийских и русском языках (А. Лаучуте Ю.А., 1982, 143), но фонетически они отстоять дальше. Возможно, это бродячее слово./p>

гр. σκαπερδα “игра юношей во время дионисий” – исл. skoppa “отскок” и jörðin "земля" – укр. скопердин название игры, при которой палку кидают так, чтобы она поочередно ударялась об землю обоими концами.

гр. σμῶδιξ "полоса", "кровоподтек" – исл. smuga “узкая долина” – укр. смуга "полоса".

гр. χαρισ “красота” – др.-исл. hannr "мастерский" – укр. гарний.

Приняв указанное выше размещение германских языков мы видим, что для готского и фризского остался лишь один свободный ареал между Припятью и верховьями Немана от Ясельды до Случи. Размещение тут прародины готов, вандалов и буругундов противоречит недостаточное количество общих слов между нидерландским и готским языками, что заставляет нас считать, что эти древнегерманские племена не были соседями франков. Между ними должны были быть еще поселения какие-то иных племен. Возможно, ими были предки современных фризов. Количество общих слов между фризским и другими германскими языками не противоречит такому предположению. В такой ситуации решение проблемы может быть следующим: франки заселяли территорию не по обоим берегам Западного Буга, а лишь его левый берег, а на правом должны были быть поселения фризов. Локализация прародины готов на территории Белоруссии подтверждается литовским названием белорусов gudai, то есть "готы" (Фасмер М. 1964, 400). Тогда размещение германских племен должно было быть таким, как это показано на рисунке 39.

Рис. 39. Территория формирования германских языков в ІІ тыс. до н.э.

Однако не исключена возможность, что взаимные связи нидерландского и готского языков еще недостаточно изучены. Обнаруженные сепаратные лексические параллели могут свидетельствовать об их более тесных связях, чем это считается до сих пор. К примеру, рассмотрим, такое фонетическое соответствие: устаревшее гол. eiber "аист" – гот. aibr "жертва". Аисты у многих народов считались священными птицами, символизировавшими обилие, плодородие, долголетие. Согласно армянской мифологии аисты являются в своей стране людьми, земледельцами, которые перед отлетом туда приносят в жертву одного из своих птенцов (Арутюнян С.Б., 1991, 105). Поверье якобы аисты, выбрасывая из гнезда одного из своих птенцов, приносят его в жертву, существует у многих европейских народов. Древние германцы считали, что аисты заклевывают одного из стаи в качестве жертвы перед отлетом. Иначе говоря, между словами аист и жертва семантическая связь вполне возможна. Есть неплохое фонетическое соответствие в названиях ольхи в готском и нидерландскм языках: гот. *alisa, нид. els (нем. Erle др.-анг. alor).

Имеются историческое свидетельство о присутствии германцев на территории Украины, относящееся ко времени, когда их там быть уже было не должно, а их название было перенесено на славян, поселившихся на старых германских землях. В 970 г. византийский император Иоанн I Цимисхий (969 -976) передал киевскому князю Святославу (964 – 972) через послов послание, в котором заключались такие слова:

Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря, который, презрев клятвенный договор приплыл к столице нашей с огромным войском на 10 тысячах судов, а к Киммерийскому Боспору прибыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды. Не упоминаю я уж о его [дальнейшей] жалкой судьбе, когда, отправившись в поход на германцев, он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое (Лев Диакон, 1988, VI, 10).

Ясно, что речь идет о князе Игоре, погибшем мученической смертью от рук древлян, заселявших именно в те времена ареал англосаксов. Как мы увидим в дальнейшем, имеются свидетельства о том, что англосаксы оставались на территории Украины вплоть до "Великого переселения народов". В связи с этим происхождение этнонима «древляне» можно выводить от названия известного германского племени тервиниев (Яйленко В.П., 1990, 116). Племя древлян долгое время не входило в состав древнерусского государства. По крайней мере, в 10-м в. древляне в него не входили, что неоднократно подчеркивал в своей работе А.Н. Насонов (Насонов А.Н., 1951, 29, 41, 55-56). То, что варяги не могли включить в состав «русской земли» соседних полянам древлян может говорить о том, что это были остатки родственных им англосаксов, смешавшиеся с пришлым славянским населением. В летописи отмечается, что у полян был обычай «кроток и тих», тогда как древляне «живяху звериным способом», т.е они были более воинственны или непокорны.

Расположение ареалов формирования германских языков подтверждает также оставленная германскими племенами ономастика именно в тех ареалах, которые были определены как прародины тевтонов (так мы назовем предков современных немцев), нидерландцев (условно, франков), фризов, англосаксов, готов и скандинавов (см. раздел Прародина германцев в Восточной Европе по данным топонимии и более подробно об этом в разделах

Древняя германская ономастика в Восточной Европе,

Древняя англосаксонская топонимия в Восточной и Центральной Европе ,

Северогерманская и готская топонимия в Беларуси, Прибалтике и России).

Более того, топонимия даже иногда маркирует пути миграций германских народов к местам их современного поселения. Особенно это наглядно видно для англосаксов и северных германцев. На карте ниже представлена топонимия в ареалах формирования германских языков и вблизи них. Карты англосаксонской и северогерманской топонимии подаются отдельно в соответствующих разделах.

Германская топонимия в Восточной Европе

На карте населенные пункты обозначены звездочками.
Тевтонские топонимы – красные. Прародина тевтонов тонирована красным цветом
Франкские топонимы – синие. Прародина франков и фризов тонирована синим
Готские топонимы – зеленые. Прародина готов тонирована зеленым цветом
Северогерманские топонимы – коричневые. Прародина северных германцев тонирована коричневым
Англосаксонские топонимы – оранжевые. Прародина англосаксов тонирована желтым
Гидронимы обозначены синими кружочками и линиями.

А теперь попытаемся подтвердить достоверность именно такого расположения ареалов формирования германских языков также их связями с отдельными иранскими языками, ареалы формирования которых нам уже известны (см. раздел Иранские племена в Восточной Европе в эпоху бронзы).

Карта поселений германских и иранских племен во ІІ тыс до Р.Х.

На основе сравнительного анализа таблиц германских и иранских языков была составлена выборка из 334 германо-иранских изоглосс. На самом деле их гораздо больше и поданные ниже данные только отражают их пропорциональность в отдельных языках. Примеры изоглосс с соответствиями для некоторых германских и иранских языков можно найти среди других восточноевропейских лексических соответствий.

Проведенный подсчет из указанной выборки показал, что немецкий язык имеет 160 соответствий хотя бы в одном из иранских языков, английский – 204 соответствия, шведский – 204. Из иранских языков более всего германских соответсвий имеет осетинский – 157. Далее идут курдский – 107 соответствия, пушту – 97 соответствия, персидский – 79, ягнобский – 63, талышский – 61. Данные по количеству взаимных соответствий между отдельными иранскими и германскими языками приведены в таблице 11.

Таблица 11. Количество взаимных лексических соответствий между отдельными германскими и иранскими языками

Из приведенных в таблице данных видно, что наиболее тесные языковые контакты были между предками осетин и северными германцами и англосаксами. Связи осетинского языка с германскими и особенно с северогерманскими, выраженные в количественном отношении приводит осетинский лингвист:

По нашим подсчетам, в осетинском обнаруживается значительное число слов, отражающих генетическое родство с германскими языками: осетинско-готских изоглосс около 180, осетинско-древнесеверных – более 130, осетинско-норвежских – около 70, осетинско-шведских – более 60, осетинско-англосаксонских – не менее 120, осетинско-английских и осетинско-древневерхненемецких – по 160… Наибольшее число схождений отмечается между осетинским и немецкими языками – около 400 (Камболов Т.Т. 2006, 24)

К проведенним подсчетам есть два замечания. Во первых, точнее нужно сказать, что они отражают не "генетическое родство" осетинского языка с германскими, а языковые контакты, обусловленные соседством предков осетин с разными племенами германцев в разное время. Иначе происхождение осетинского языка может показаться более сложным, чем оно является на самом деле, если не учитывать хронологию лексических схождений. Во-вторых, неясной является методика подсчета. Автор дает количество слов для древнесеверных языков, а потом для норвежского и шведского языков отдельно. Становится неясным, является ли количесто слов этих двух языков дополнением к количеству древнесеверных слов или входят в их число. Создается впечатление, что автор совершенно по особому представляет себе генезис северогерманских языков, подобно запутанному представлению о генезисе осетинского. То же самое можно сказать об англосаксонском и "немецких" языках. В связи с этим для точной локализации прародины осетин пользоваться данными Камболова практически невозможно, хотя в целом они могут подтвердить соседство ареалов германских языков с ареалом осетинского в случае, когда его локализация известна.

Ареалы северных германцев и осетин граничили друг с другом, а с англосаксами и готами осетины тесно контактировали в более поздние времена (об этом речь идет в разделах "Англосаксы в Восточной Европе" и Этнический состав населения Великой Скифии по данным топонимии). Так же близкими соседями праосетин были балты, которые заняли ареал тохарцев между Днепром и Березиной. Исследовав осетино-германские и осетино-балтийские языковые связи, Абаев пришел к выводу, что аграрную культуру предки осетин заимствовали с запада, так как помимо названия проса jäw в осетинском языке нет слов земледельческой терминологии иранского происхождения. Среди многих других заимствований из германских и балтийских в осетинской Абаев приводит целую серию земледельческих терминов: осет. xsyrf "серп" имеет соответствия в славянских и балтийских языках; осет. fsīr "колос" – в германских; осет. fsondz "ярмо" – в балтийских, германских; осет. stivz "штифт" – в германских; осет. fäst "ступа" – славянских и балтийских; tilläg "урожай" – в германских. Есть заимствования в строительной отрасли (осет. räf "стропило, рейка" – швед. raft "стропило" и др.) В целом осетинско-германские связи изучены уже достаточно хорошо (А. Абаев В. И., 1958-1989, Абаев В. И., 1965), но при этом меньшее внимание было уделено тесным языковым связям осетинского с северогерманскими языками. Например, Абаев не увидел связи осет. fyd "мясо" шв. föda и англ. food "еда, пища" и больше делал ссылок на немецкий язык, хотя тевтонский ареал лежал значительно дальше, чем северогерманский и англосаксонский, и, соответственно, тевтонско-осетинские связи не могли быть более тесными, чем с этими языками. Очевидно у Абаева заранее сложилось свое представление о том, с каким германским племенем предки осетин должны были быть в близком соседстве.

В целом Абаев относил осетино-германские языковые связи к скифо-сарматских временам. Однако это справедливо лишь для готско-осетинских и некоторых англо-осетинских лексических параллелей, поскольку англосаксы в скифские, а готы в сарматские времена находились на территории Восточной Украины, так же, как и предки осетин, в то время как другие германские племена уже пределы Украины покинули.

Далее по количеству лексических соответствий с германскими языками идет курдский, хотя ареал его формирования находится дальше, чем ареалы ягнобского и пуштунского языков. Это противоречие объясняется тем, что, как мы увидим далее, древние курды в свое время переселились на правый берег Днепра и здесь имели более тесные языковые контакты с германцами, чем другие иранцы.

Связи германских языков с ягнобcким и пушту, кажется, еще не исследованы. Их детальное изучение могло бы дать много материала для лингвистов. При проведении описываемых исследований лексический материал из ягнобского языка брался из небольшого словаря в дополнении к книге "Ягнобские тексты” (А. Андреев М. С., Пещерова Е. М., 1957) с добавлением случайных примеров из другой литературы, поэтому общее количество лексики ягнобского языка представлено в таблицах очень бедно. Тем не менее, среди этого материала найдены интересные примеры сепаратных связей этого языка с древними языками северных германцев и англосаксов, которые были соседями предков ягнобцев. Вот некоторые из них:

швед. digna "падать", dingla "свешиваться" – ягн. dangal "падающий";

швед. mögel "плесень" – ягн. magor "то же";

швед. sarg "край" – ягн. sarak "то же";

англ. bug "клоп" (амер. "жук") – ягн. bugalak "овод";

англ. cog "зубец" – ягн. ozax “зуб-резец";

англ. jump "прыгать" – ягн. jûmb "двигаться";

англ. moth "моль", швед. mott, нем. Motte "то же”. – ягн. mоtta "хлебная моль”.

Пуштунский язык был представлен в таблицах богаче, поэтому примеров его сепаратных связей с древнеанглийским больше (см. Таблицу 12).

Таблица 12. Англо-афганские лексические соответствия.

Загадочным является соответствие афг. panga "капитал" и др.-анг. pæneg "монета, деньги", которым имеются соответствия в других германских языках, происхождение которых считается неясным (нем. Pfenning, шв. pengar, дат. penge и др). Этот вопрос требует отдельного исследования. То, что германо-иранские языковые связи до сих пор еще в достаточной мере не изучены, подтверждает тот факт, что в этимологическом словаре немецкого языки (А. Kluge Friedrich, Seebold Elmar. 1989) многим древним германским словам, которые представляются с пометкой "неуверенно, ненадежно" („unsicher“), почти никогда не подаются иранские параллели, которые иногда совсем прозрачны. Например, немецким словам Damm (швед. damm) "плотина", Faß (д.св.герм. fat) "бочка", Haus (швед. hus) "дом", Hammel (д.св.герм. hamla) "ягненок", Rain (д.св.герм. rein) "граница", Reif (анг. rope) "ремень", waten (aнг. wade) "идти вброд”, Zagel (швед. tagel) "хвост" и многим другим есть соответствия в одном-двух (чаще всего в осетинском, пушту, курдском) иранских языках. В этимологическом словаре английского языка, предстваленном в Интернете (Online Etymological Dictionary) для слова hog «свинья, кабан», «барашек», которому нет соответствий в других германских языках, предполагается древнеанглийский аналог и допускается его кельтское проихождение, но совершенно не рассматриваются иранские соответствия: ягн., афг. xug, шугн. xūg, гил. xuk, перс. xūk, язгул. xəg и др. (все – «свинья»).

Кроме того, есть такие германо-иранские параллели, у которых связь не проявляется достаточно явно. Например, нем. Bast, англ., гол. исл. bast "лыко", "лыковая веревка” отвечает наявное в большинстве иранских языков bast "связывать’; нем. Hirse, д. сак. hersija "просо" отвечает курд. herzin, тал. arzyn, перс. ärzan "то же" Но самым интересным примером является следующая германо-осетинская параллель. Есть в немецком языке слово Farbe "краска", которому отвечают гол. verv "то же", швед. färg "цвет", гот. farwa "осанка, стать". Они происходят от герм. farwa-/ō "форма, цвет" (там же, 202). Не сразу можно найти соответствие в английском языке fallow “коричневато-желтый". Все эти слова объединяет одинокое среди иранских языков осет. färw "ольха". Как известно, кора ольхи годится для крашения и издавна применялась для окрашивания кож, при чем она дает красно-желтый или коричнево-желтый оттенок. К этому корню принадлежит, очевидно, также нем. Falbe "буланый (светло-желтый) конь". Абаев считал, что осетинское слово происходит от д.в.н. fеlawa "ива". В таком случае сюда же надо отнести и слав. vьrba (рус. верба), лит. virbas "лоза", лат. verbena "листья лавра” и др. В словаре Клюге этимология слова Farbe связывается с и. е. корнем *querw "делать, создавать", что совсем неубедительно, но Falbe связывается с fahl от герм. *falwa "светложелтый", родственное со слав. *polvь (рус. "половый"), с лит. palwas и т.д. Как видим, семантика слов этого корня чрезвычайно разветвлена и исходит из индоевропейских корней, поэтому в данном случае выражение “германо-осетинская параллель" условна, поскольку трудно определить, где именно нужно ограничить семантическое поле. Следовательно, элемент субъективизма при проведении исследований такого рода исключать нельзя, но когда лингвистические факты вкладываются в определенную систему, то тогда становится более или менее ясным, какие слова относятся к более древнему слою, а какие являются продуктом дальнейшего развития, и это помогает нам вести исследование на разных уровнях, хотя не всегда можно быть уверенным, к какому уровню относится та или иная изоглосса.

С германцами должны были иметь языковые контакты и предки белуджей и их следы могли сохраниться до наших дней. Их можно целенаправленно поискать и кое-что можно найти. Например, германское *þaka (нем. Dach) "крыша" имеет соответствие в бел. Dakk "крыть". В английском языке, из которого белуджи могли заимствовать это слово, подобного слова нет.

Когда мы рассматривали родственные связи индоевропейских языков, можно было обратить внимание, что германские и иранские языки имеют несколько больше общих слов, чем это должно было быть исходя из расстояния между их ареалами первоначальных поселений. Теперь ясно, что ранее в таблицу-словарь индоевропейских языков мы внесли некоторые слова, общие для германских и иранских языков, которые совсем не относятся ко времени пребывания всех индоевропейцев на своей прародине. Они появились тогда, когда германцы и иранцы, расширив свои территории, в вступили в более тесный контакт. Соответственнно, нужно асинхронные гнезда слов из таблицы-словаря изъять. Критерием для изъятия в первую очередь может быть распространенность слова в родственных группах языков. Скажем, если слово очень распространено в германских и иранских языках, то с высокой степенью вероятности можно говорить о принадлежности его к уровню индоевропейских отношений. Если же какое-то слово распространено в одном-двух языках, и тем более в языках соседних ареалов, то есть основания считать его происходящим из более поздних времен, и, соответственно, следует перевести его в таблицу более высокого уровня. Например, в таблицу индоевропейских отношений было внесено среди иранских слов осет. läsäg "лосось", которому есть соответствия в германских, славянских, балтийских и тохарских языках. В иранских языках ему надежных соответствий нет, но они могли исчезнуть. Теперь, когда мы видим, что предки осетин соседствовали с балтами и германцами, есть все основания считать осетинское слово заимствованием более поздних времен, изъять его из таблицы низшего уровня и внести в таблицу более высокого уровня. Действуя таким образом, постепенно можно более четко стратифицировать лексику исследуемых языков по уровням, определить круг слов, которые не имеют надежной этимологии и далее исследовать их с учетом семантики, историко-географических обстоятельств и т.п. Такие исследования могут привести нас к реконструкции хотя бы в общих чертах "мертвых" языков палеоевропейского населения, трипольцев и т.д.

Как видно из карты на рисунке 35, фракийцы были ближайшими соседями германцев на юго-востоке. Теперь еще раз вспомним, что после после греческого албанский язык имеет наибольшее количество общих слов с германским – 152 (см. выше). Часть из этих слов была позаимствована в протоалбанский из германских именно в эти времена. Следует ожидать, что в фракийском и албанском языках есть более всего параллелей в английском языке (правда, из фракийского у нас нет достаточного лексического материала). Вообще же, албанско-германские языковые связи (как и фракийско-германские) исследованы недостаточно. Правда, Десницкая в одной из своих работ приводит два десятки примеров албанско-германских соответствий, но больше говорит о албанско-балтийских связях (Десницкая А. В., 1954; Desnickaja A. V., 1984, 728). Детально фракийско-балтийские связи исследовали Дуриданов (А. Duridanov Ivan, 1969), а также Топоров (Топоров В. Н., 1973). Однако внимательный сравнительный анализ основного словарного состава албанского языка с отдельными германскими убеждает нас, что больше всего лексических соответствий с албанским в английском, шведском, немецком языках:

к англ. beam и пушт. bêna (см. выше) можно добавить еще алб. pemе "дерево" (в эстонском языке тоже есть соответствие poom "дерево"),

анг. blay (нем. Blei) "лещ" отвечает алб. bli "осетер",

др. англ. borgian (нем. Borg) "одалживать" – алб. barga "долг",

англ. raft (нем. Drift) "плот" – алб. trap "плот",

анг. deer "олень" –алб. drё "олень",

англ. trunk "ствол" – алб. trung "пень" (если не позаимствовано в оба языки из латинского, где есть truncus "то же"),

пушт. bus "мякина" – алб. byk "то же",

пушт. gаh "время" – алб. kohе "то же",

пушт. lêg’êr "голый" – алб. lakurig "то же",

пушт. peca "часть" – алб. pjesе "то же",

пушт. tar.ê l "вязать’ – алб. thur "то же",

пушт. xwar "рана" – алб. varrё "то же",

пушт. cira "пила" – алб. sharrё "то же" (последнее в обоих языках может быть заимствованым из лат. cira “пила”).

Народы, заселявшие бассейн среднего и верхнего Днепра, жили между собою в довольно тесном контакте, по крайней мере, они обменивались опытом ведения хозяйства, изготовления оружия, орудий труда и продуктов питания. Есть целый ряд примеров слов, распространенных в те времена в германских, балтийских, финно-угорских, иранских и албанских языках. Выше говорилось о германско-осетинской параллели Farbe – färw, сюда же относится алб. verr "ольха". Из орудий труда (оружия) можно привести такие параллели:

швед. bila "топор", англ. bill "алебарда", алб. bel "лопата", осет. bel "лопата", пушт. bel "лопата", ягн. bel "лопата", перс. bil "лопата";

англ. borst "щетка", нем. Borste "то же", швед. borst "чесать щеткой”, алб. brushё "щетка", осет. barc "то же", пушт. b(a)raš "то же", перс. bros "то же";

анг. rope "веревка", швед. rep "то же", осет. räwäjnä "грубая длинная веревка”, алб. ripp "ремень";

алб. havan "ступа", курд. heweng "то же", тал. həvəng "то же", вепс. hobdä "толочь в ступе”. Последнее слово может происходить от герм. *hawwa “бить”.

ГЕРМАНСКИЕ ПЛЕМЕНА СРЕДИ САРМАТОВ

Аланы.

Аланско-англосаксонский ономастикон.